Крымские войны. 22 века боев на рубеже цивилизаций - Илья Афанасьев

Еще с V в. херсонеситы богатели на торговом посредничестве между скифами и греческими городами. В III в. до н. э крымские скифы резонно решили, что выгоднее торговать напрямую, без посредников. Перед скифским царем стояла примерно такая же задача, как перед московским царем конца XVII в. Петром Первым: выйти к морю, прорубить окно в Европу. В данном случае, захватить порты Керкинитида (на территории современного города Евпатория) и Калос-Лимен (на территории современного поселка Черноморское).

Задача непростая: в Калос-Лимене, по некоторым сведениям, была 16-метровая башня, служившая одновременно маяком, наблюдательным и командным пунктом, а также складом, на случай осады; город располагал и другими башнями, а на башнях имелись камнеметательные машины. Но скифы все же смогли оккупировать эти и другие поселения херсонеситов на западном побережье Крымского полуострова. После падения Керкинитиды во II в. до н. э., скифы полностью разобрали крепостные стены этого города.

Город-государство Ольвия (за пределами Крыма, на Бугском лимане, около современного села Парутино), в котором жили родственные херсонеситам греческие колонисты, также подчинился скифскому царю Скилуру.

Скифы затеяли войну даже с Боспорским царством и добились от него обещания выплачивать дань.

А Боспорское царство было до II в. до н. э. мощнейшим игроком на крымской арене. Окопавшись по обоим берегам Керченского пролива (он же – Боспор Киммерийский), цари Боспора вели войны на Кубани, покорили племена меотов на берегах Азовского моря, до устья реки Дон, а в Крыму подчинили себе весь Керченский полуостров и присоединили Феодосию.

Столица Боспорского царства – Пантикапей (на территории современного города Керчь) – занимала около 100 гектаров. Это был крупнейший торговый и ремесленный центр Северного Причерноморья. Акрополь с храмами Аполлона и Кибелы, дворцы, прочные оборонительные стены и башни. В гавани вмещались до 30 кораблей, имелось судостроительное и судоремонтное оборудование. Еще больше кораблей могло разместиться в гавани Феодосии, и там тоже работали верфь и док.

Основным военным кораблем Боспора с III в. до н. э. стала триера: 170 гребцов, расположенных тремя ярусами, обеспечивали скорость до 5 узлов (около 9 км/ч). При дальних плаваниях ставился большой парус, в этом случае скорость могла достигать 8 узлов (около 15 км/ч). Длина триеры – 30—40 м, ширина 4—6 м, осадка 1 метр. В носовой части такие суда имели два-три острых наконечника шпагообразной формы, чтобы таранить вражеские корабли.

Оседлав Керченский пролив, боспориты стали, практически, монополистами в поставке рыбы, которой изобиловало Азовское море, а также экспортировали продукцию сельского хозяйства и животноводства варваров, населявших земли вокруг Азовского моря. Экспортировали и самих варваров. А импортировали из Греции, Малой Азии и островов Эгейского моря вино, оливковое масло, керамику, ткани, оружие, украшения.

Кроме Пантикапея и Феодосии, Боспорское царство включало с десяток значительных городов. Основные города были обнесены оборонительными стенами, толщиной 2—3 м, высотой до 12 м, с башнями. В царстве имелось наемное войско, состоявшее из тяжеловооруженных (гоплитов) и легковооруженных пехотинцев. Гоплитов вооружали копьями и небольшими мечами, у них были щиты, шлемы, поножи. Легкая пехота воевала, в основном, луками и дротиками. В случае большой войны, собиралось ополчение свободных граждан. Знать выступала в роли кавалерии.

Во второй половине II в. до н. э., одновременно с усилением крымских скифов, ослабело Боспорское царство. Разноплеменная знать, населявшая его, плела интриги. Царь Перисад V терял контроль над ситуацией.

Диофантовы войны. Фаланга против конницы степняков

В конце II в. до н. э. херсонеситы поняли, что самостоятельно вернуть утраченные земли и города западнокрымского побережья не удастся. Утрата эта сделала Херсонес еще более слабым, чем до завоевания Керкинитиды и Калос-Лимена скифами, так как сельскохозяйственные угодья западного берега Крымского полуострова снабжали Херсонес продуктами питания для собственного употребления, не говоря уже о дополнительных доходах от использования портов. Можно было бы зажать варваров-скифов в клещи, заключив союз с Боспором, но боспориты вышли из игры. Окинув мысленным взором Черное море, херсонеситы увидели союзника на юго-восточном его берегу: там было Понтийское царство.

В отличие от Боспора, переживавшего не лучшие времена, Понт был в это время на пике своей силы. Во главе Понта стал овеянный легендами царь Митридат VI Евпатор, прозванный Великим. В его землях жило множество племен, объединенных персидской и греческой культурами, персидскими и греческими аристократами. Сам Митридат происходил из рода персидских царей, получил греческое воспитание, знал 22 языка, обладал огромной физической силой и жестоким нравом. Покровительствовал наукам и искусствам, при этом был суеверен и коварен.

Митридат вознамерился восстановить былое величие своих предков – государство персидских царей, со свойственным им деспотичным правлением.

Римская республика в это время тоже вплотную подошла к пику своего могущества. Малую Азию (азиатская часть территории современной Турции) Рим считал сферой своих интересов. Предстояла большая драка – мирового масштаба, в глазах жителей античного мира. Митридату требовались солдаты и продовольствие для противостояния с римлянами. И то, и другое можно было достать в Северном Причерноморье, если расширить там свое влияние. И вот, очень кстати, подвернулись херсонеситы. Далекий Херсонес обратился к Понту с мольбой о помощи, для борьбы с северными варварами. Митридат откомандировал в Херсонес экспедиционный корпус численностью 6 000 человек, во главе с полководцем Диофантом.

С так называемыми Диофантовыми войнами в историографии имеется большая путаница. Долгое время их датировали 110—107 гг. до н. эры. В последние годы стали считать наиболее вероятной датировкой 114—111 гг. до н. эры.

Походы Диофанта исследовались, в основном, по труду греческого автора Страбона. Из скупых и отрывочных сведений известно, что было несколько военных кампаний, в которых на территории Крыма участвовал Диофант. Скорее всего, в осажденном скифами Херсонесе, перед прибытием крупного понтийского корпуса, уже находился небольшой отряд понтийцев, союзных Херсонесу. Не исключено, что Диофант был вместе с этим небольшим первоначальным отрядом, и к данному эпизоду относится следующий фрагмент «Географии» Страбона:

«Была еще какая-то крепость – Евпаторий, основанная Диофантом, когда он был полководцем Митридата. Это – мыс приблизительно в 15 стадиях от стены херсонесцев, образующий значительной величины залив, обращенный к городу. Над этим заливом расположен лиман, где есть соляная варница. Здесь была также гавань Ктенунт. Осажденные воины царя, чтобы удержаться, разместили на упомянутом мысе сторожевое охранение; они укрепили это место и засыпали вход в залив до города, так что можно было легко пройти туда сухим путем, и из двух получился некоторым образом один город. С этого времени им стало легче отражать скифов. Когда же скифы напали на стену, построенную через перешеек у Ктенунта, и начали заваливать ров соломой, то царские воины ночью сжигали возведенную днем часть моста и выдерживали вражеский натиск до тех пор, пока не одолели» [105].

Считается, что Ктенунт находился в Севастопольской бухте, то есть рядом с Херсонесом.

Вряд ли Диофант сидел и отбивался бы всякими хитростями, будь в его распоряжении 6 000 понтийских воинов. Скорее всего, их было у него сперва намного меньше, и лишь впоследствии Понт усилил свой «ограниченный контингент» в западном Крыму, и тогда Диофант перешел в наступление. По некоторым сведениям, Диофант «зачистил» – разорил – поселения тавров в районе Балаклавской бухты, затем отправился под стены Феодосии и освободил ее от осады войска мятежников. Далее направился к Пантикапею, разбил скифское войско, взял несколько укрепленных городов: Тиритаку, Нимфей и Киммерик. Совместно с херсонесским ополчением, он осадил главные города скифов – Неаполь и Хабеи. Скифы вроде бы признали власть Митридата над собой, и Диофант уехал в свой Понт. Но вскоре скифы опять объявили себя независимыми и начали угрожать Херсонесу.

Диофант вернулся, осадил Керкинитиду и Калос-Лимен. Скифский царь Палак, сын умершего к тому времени Скилура, обратился за помощью к сарматскому племени роксоланов. Скифы много лет подвергались сарматскому влиянию: то воевали, то заключали династические браки. «Прижатый к стенке», под угрозой потери последних своих крепостей, а значит и всей страны, скифский царь решился выпустить степного джинна из бутылки. Он позвал войско роксоланского царя Тасия.